«Старайтесь всегда помнить о том, что большая часть вещей, происходящих вокруг нас — вовсе не знаки. Они происходят просто потому, что происходят, и их единственное значение в том, по какой причине они происходят, и какой производят эффект. Если вы будете пытаться придавать особое значение каждому порыву ветра или грозе, вы рано или поздно доведете себя до безумия. Я вовсе не отрицаю, что среди всего этого действительно может оказаться несколько знаков, которые вам не захочется упускать. Но самое сложное тут — понять, где заканчивается одно и начинается другое», — Дэвид Эддингс.
Несколько лет назад я принимала участие в буддистской церемонии в небольшом дзен-буддистском монастыре в северной Калифорнии. Мы принесли буддистские обеты, и в конце церемонии всем нам дали по символической монашеской кесе, чтобы мы могли накидывать ее на шею, когда мы медитируем.
По дороге домой налетела снежная буря, и я завернула на заправку, чтобы залить полный бак и проверить машину. И когда я доехала до дома, то поняла, что потеряла мою кесу.
Я позвонила на ту заправку, единственное место, где я останавливалась по пути домой, но они сказали, что не видели ее. Я продолжала им названивать целую неделю, свято убежденная в том, что уронить кесу на заснеженную землю и забыть ее там — все равно, что плюнуть в святую воду в церкви.
Я сказала себе, что это определенно был знак — знак того, что я ее недостойна.
Что моя преданность буддизму была лишь поверхностной — в лучшем случае.
Да у меня, скорее всего, даже не было права принимать те обеты, ведь я совершенно определенно не была к ним готова. Мне нужно было больше учиться, дольше медитировать, и вообще серьезнее ко всему относиться.
Примерно год спустя, когда я в очередной раз вернулась в тот монастырь, я говорила с одной из монашек, и вдруг она сказала: «Я заметила, что ты никогда не носишь свою кесу, когда приезжаешь сюда, и мне стало интересно, почему».
Во рту у меня пересохло. Я не могла даже подумать о том, чтобы солгать монашке — это было бы еще хуже потери кесы — так что я рассказала ей, что случилось, а также перечислила долгий, долгий список причин, по которым я не заслуживаю новой.
Когда я закончила, она улыбнулась и сказала: «Случившееся означает лишь одно — ты потеряла свою кесу».
Она отвела меня к шкафу, засунула руку в один из ящиков в нем, и дала мне новую кесу. «Возможно, это и правда значит что-то еще — к примеру, что ты немного рассеянна, но не больше. В этом нет ничего страшного, и это совершенно точно не означает, что ты недостойна быть буддисткой».
Теперь я должна признать, что за прошедшую часть моей жизни я провела невероятное количество времени, думая, что ищу знаки высших сил, когда на самом деле я искала совсем иное — подтверждение собственной значимости… или незначительности.
Возможно, время от времени мне просто хотелось оправдаться с помощью знаков, убедить себя в том, что я якобы поступаю правильно, даже когда мое сердце знало, что это не так. А если знаки были негативными, как в случае с кесой, они лишь подтверждали мою низкую самооценку. Они были для меня подтверждением того, что я действительно настолько безнадежна, как мне казалось.
Знаки и символы, которые мы видим вокруг, могут быть сильным и полезным инструментом для исследования нашего подсознания, но они никогда не скажут нам, что делать, или кто мы такие. Мы сами должны решать это для себя.
У меня есть одна подруга, которая каждый раз, когда видит синий василек, рассказывает потом мне, что это с ней здоровается ее покойная мама. Лично мне ее подход кажется очень и очень правильным способом использовать знаки и символы, которые мы видим вокруг себя.
На самом деле она, конечно же, вовсе не верит, что ее покойная мать общается с ней с помощью цветов, но синие цветы стали для нее символическим воплощением ее любви к матери, а еще — поводом лишний раз остановиться, и вспомнить о ней.