Магия мыслиВ XVII в. Англия становится могущественной державой мира. Быстрое развитие капитализма в промышленности и сельском хозяйстве, колониальная экспансия, успешное военное и экономическое вытеснение соперников с мирового рынка — таковы общественно-исторические обстоятельства, обусловившие подъём материального производства, приведший к расцвету науки и разработке адекватной её потребности методологической стратегии.
Законы психологии — это законы механики
Вторым после Бэкона выдающимся поборником новой методологии и критиком старой выступил в Англии Томас Гоббс. Подобно Бэкону он был материалистом, однако в отличие от него строго механистического склада. В геометризированной механике Галилея Гоббс увидел орудие преобразования общего строя человеческого мышления, на какие бы объекты оно ни направлялось. Принципам галилеевской физики было придано универсальное значение. Они по замыслу Гоббса должны были лечь и в основу психологии, освободив её от телеологических тенет.
- Если вы интересуетесь психологией, то рекомендуем сайт iNormal – журнал о психологии, отношениях и жизни.
Но у Гоббса оказался кроме телеологии ещё один противник, на этот раз из антисхоластического лагеря. Им был Декарт. Мир Декарта распадался на две субстанции — материальную и мыслящую, объединяемые третьей субстанцией — божественной. Гоббс же всё существующее, включая человека и его социальную жизнь, подчиняет единым механическим законам. В мире нет ничего, кроме перемещающихся в пространстве тел — материальных и бескачественных. Законы их движения являются также и законами психологии. Учение о психическом становится частью механики.
Душа как явление
Завершив разрушительную работу, начатую в эпоху Возрождения, Гоббс ликвидирует душу как объяснительный принцип.
Механизм действия органического тела при появлении психофизиологических феноменов Гоббс рисовал менее удачно, чем Декарт. У Декарта внешний толчок передаётся от воспринимающего его органа через мозг к мышцам. Гоббс, во-первых, не касается зависимости мышечного акта от раздражения органов чувств, во-вторых, по старинной традиции относит к центрам психической деятельности сердце.
В способном ощущать теле при столкновении с другими телами возникает движение крови и жизненных духов, которое передаётся первоначально в мозг, а от него к сердцу, ответной реакцией которого и начинается ощущение. Говоря современным языком, отраженное движение носит у Гоббса сенсосенсорный, а не сенсомоторный характер: оно центробежно направлено к воспринявшему внешний толчок органу. Этим он объяснял проекцию, т. е. отнесённость ощущения вовне. Выдвигая свою концепцию, Гоббс противопоставлял её «теории образов», которая, продолжала царить в схоластическом преподавании.
Ум как счётный механизм
Гоббс не отрицал ни целенаправленности умственного процесса, ни других эмпирически очевидных его признаков. Революционный смысл этого взгляда состоял в разрушении доктрины об умственных способностях души как произвольно действующих внутренних агентах. В них не было больше нужды, ибо для любого проявления активности мышления достаточным оказывалось умение считать. Арифметизация ума служила его детерминистической интерпретации.
В мышлении, согласно Гоббсу, считают не вещи, а имена. Правильность же счёта зависит от первичных данных, т. е. от значений имён. Человеческое понимание неотделимо от речи. Связь представлений есть «мысленная речь». Учение Гоббса связывало номиналистическую традицию с последующим ассоцианизмом, который вводил имена в ассоциативные цепи механизма сознания с целью объяснить своеобразие человеческого интеллекта.
Для перехода к причинному объяснению психики концепция Гоббса была ещё более важной, чем картезианская. Ведь у Декарта интеллект, речь и воля выступали как акции души, принципиально невыводимые из взаимодействия вещей природы. Если Декарта привлекала возможность моделировать, используя технический опыт, поведение тела, то Гоббс стремился прежде всего приложить принципы новой механики к уму и воле.
Обдумывание как граница непредопределённости воли
От Гоббса ведёт свою летопись «психология без души» и неотделимое от неё учение об ассоциациях. Это учение зарождалось одновременно в психологии Декарта, но дуализм воспрепятствовал тому, чтобы признать ассоциацию структурным началом всей умственной деятельности, главными детерминантами которой в картезианской концепции выступали «врождённые идеи».
Они и явились, начиная от Гоббса, излюбленной мишенью для критических стрел сторонников эмпирической психологии, воодушевлённых стремлением, которое соответствовало идейным запросам восходящей буржуазии — доказать опытный (стало быть, не имеющий никаких прирожденных привилегий) характер любых порождений человеческого сознания.
