Магия мысли— В желто-зеленой ситуации есть место для работы психолога. А в двух остальных, выступающих под грифом «Опасно»?
— Знаешь, даже в желто-зеленой ситуации психолог не всесилен. Если на вопрос: «Давно тебе так?», клиентка отвечает: «Всегда, я не помню, когда было иначе», то очень мала вероятность того, что можно что-то исправить, потому что исправлять зачастую нечего и незачем. А в двух других сегментах — да, очень болезненный момент состоит в том, что психолог, как исповедник, зная тайны исповеди, не может использовать эту информацию так, как ему бы хотелось. И вообрази: я вижу, что поезд мчится под откос, вижу, что с вероятностью 90% моего клиента, который стоит на рельсах, не может спасти ничего, кроме стоп-крана, но дернуть стоп-кран часто, увы, не в моих полномочиях.
— Развестись нельзя сохранить брак! Где бы ты поставил запятую?
— Я бы ставил её ситуативно в каждом конкретном случае. Для сохранения брака, как и для его прекращения, есть разные причины, и потому в каждом случае есть смысл определиться, какая из них влияет на то, что «воз и ныне тем». Я бы брал общие точки отсчета: манипуляции, алкоголизм, игромания, другая зависимость. Я бы задавал вопрос: «Почему я здесь?» и действовал в зависимости от ответа. «Потому, что я очень боюсь потерять статус» или «Потому, что есть вопросы с кредитами», или «Потому, что я его люблю, и дети его любят», «Потому, что он очень хороший отец» — каждая из этих историй предполагает свой вариант действия.
А может быть, ты все еще в браке, потому что у тебя есть определенные убеждения, верования, ценности, присвоенные тебе еще в глубоком детстве, против которых очень тяжело пойти, например, «Свадьба в жизни только раз, может два, а может три, но это не для нас!», — и ты не представляешь, что у тебя может быть два брака, и не сможешь посмотреть в глаза мамы на фотографии (даже если она 30 лет назад ушла), если не сумеешь сохранить семью? В тот момент, когда ты признаешься себе в этом и задашь вопрос: «На страже чего стоит моя ситуация?», ты начнешь двигаться к выходу.
— То есть волшебная таблетка — это вопрос «Почему я всё еще здесь»?
— Да, этот вопрос многое ставит на свои места. Если это брак по расчету, то продолжает ли работать тот расчет, который ты закладывала в него, или следует поменять договор? Договор поменять невозможно, но можно расторгнуть? Это тоже вариант.
Это брак по любви? Отлично! А любовь-то еще есть? Если есть, то все продолжается. Если нет, то готова ли ты перейти от брака по любви к браку по расчету?
Если любви нет, а договор не работает, то может быть, пришло время расторгнуть этот договор, поскольку поменялся контекст событий?
Или, например, ты здесь, потому что обещала маме, что будешь хорошей дочкой, мамой и женой. Но готова ли ты продолжать жить здесь, так, как ты живешь, если мамы уже нет? Или, может, пойти на психотерапию и что-то скорректировать? Или статус «хорошей девочки» дороже той боли и унижения, что ты испытываешь, и нынешний образ жизни тебе ничто не сможет заменить?
— Мы поговорили, кажется, обо всем. Вот только про любовь не поговорили. Любовь — ерунда, когда дело касается развода?
— Нет, знаешь, не ерунда. Когда ко мне приходит семейная пара на грани развода, я задаю и мужу, и жене по два вопроса. Первый: «Любишь ли ты его/её?», а второй: «Хочешь ли ты быть с ним/с ней счастливой?». И действую дальше в зависимости от вариантов ответов.
И если она говорит: «Я люблю его, но не хочу с ним быть», это «не хочу с ним быть» может относиться к конкретной ситуации, например, супружеской измене. И если девушка готова посещать психолога, вполне может появиться положительная динамика. Если она говорит: «Я его не люблю, но счастливой быть хочу, если это возможно с ним, то я за», — то там большой материал для работы. Если она говорит: «Я его не люблю и не хочу быть с ним счастливой», — то говорить не о чем, она не придет второй раз, не возникнет мотива. Если она говорит: «Я люблю и хочу быть счастливой» (а тем более, если это звучит с обеих сторон), — то есть повод разговаривать, это очень хорошо показывает, что происходит в семье.
Правда, если ситуация старая, хроническая, то работать с ней сложно, даже если есть большое желание у обеих сторон, а если ситуация острая, то, какой бы она ужасной ни была (к примеру, вчера он её избил, она уехала от него сегодня, и он «развёл» её на встречу у психолога, и вот они встретились), если есть мотивация с двух сторон, то можно попытаться что-то сделать.
— То, что ты сегодня сказал, ценно не только людям, которые находятся в ситуации «А может быть, развод — это единственно верный выход?», но и для тех, кто смотрит на ситуацию со стороны, и понимает, что их бездействие может быть преступно.
— Да. Но я отдаю себе отчет, что это очень опасное место. Потому что, с одной стороны, спасающие часто видят то, что они хотят увидеть: к примеру, тёща провоцирует ситуацию в семье до ситуативного мордобоя, и тут же начинает крушить все вокруг. С другой стороны, семья — это сосуд, который не обязательно транслирует в мир картину, как она есть. Отражения и искажения здесь возможны чаще, чем где-то еще. Но, конечно, если провод возле лампы оголён, то человек должен знать: может, 220 вольт и не убьет в этот раз, но провод лучше изолировать. А пока он не заизолирован, не нужно допускать контактов с ним.
