Магия мыслиУ тех, у кого было в детстве насилие, насилие продолжает восприниматься за норму, причём не обязательно физическое, у него много вариаций, в т.ч. вербальное, моральное.
Как сложилось такое восприятие?
По сути папа — тоже двойственен: с одной стороны, от него было боль, с другой — я его всё равно люблю, т.к. это мой папа, и тогда для меня любовь и боль переплетены, и тогда всех остальных людей я приглашаю в эту парадигму «любовь — боль» и одно идёт рядом с другим.
Подсознательно «любовь и боль» едины, т.к. с папой выработалось «люблю тебя даже тогда, когда ты делаешь мне больно».
Работа в данном случае заключается в том, чтобы осознать, что есть другие вариации любви, любовь может существовать без боли, и как раз-таки это нормально, как и то, что, когда в отношениях есть насилие, из них нужно выходить.
Но всё это становится очевидным тогда, когда становится естественным, когда человек больше не попадает в свои переплетения «любовь – боль», и когда по отношению к себе самому начинает проявлять только любовь без боли (к вопросу о внутренних интроектах мужского и женского).
До этого момента мужской интроект, впитавший отношение папы (маскулинности) к дочери (феминности), и если папа относился к маме подобным образом, к дочери – хорошо, этот интроект действует по тому же принципу, постоянно таранит женскую часть (феминность). Сначала это разъединяется внутри себя и «собирается» по новому принципу «я могу дать себе только любовь, без боли», потом – снаружи.
Автор- Инна Макаренко
