«Когда люди говорят с вами, слушайте их со всем тщанием. Большинство людей никогда этого не делают», –
Эрнест Хэмингуэй.
Весьма вероятно, что на каком-то этапе жизни вам придется иметь дело с тем, что близкий человек вас раздражает. Скорее всего, это происходит из-за того, что их затянул разрушительный шаблон поведения. И он усложняет жизнь как им, так и всем их родственникам. Представьте, как бы вы справитесь с подобной ситуацией?
Как она на вас повлияет? Возможно, вы начнете стараться избегать его. А когда это невозможно, вы будете стараться выпутаться из любого разговора, который близкий человек будет пытаться с вами завести, отмахиваясь от него, как от надоедливой мухи. Вы начнете не наслаждаться его обществом, а терпеть его, убедив себя в том, что он не может изменить свое поведение.
Или, может быть, вы человек действия, и выберете более активный подход к ситуации? Вы попытаетесь проанализировать поведение и мысли близкого так, как это сделал бы психотерапевт (в меру своих способностей, конечно). Вы создадите то, что, по вашему мнению, может стать просто-таки идеальным решением всех его проблем, и расскажете ему о нем вашим самым убедительным и ласковым тоном. И, конечно же, вас жутко взбесит, когда он сходу категорически откажется следовать вашим мудрым советам, сказав, чтобы вы не учили его жизни.
Вам стоит постараться кое-что понять: вы вовсе не должны, и не обязаны попытаться их исправить. Эти люди — ваши родители, братья и сестры или партнеры, а не сломанные машины, нуждающиеся в ремонте.
И лучшее, что вы можете сделать в подобной ситуации — это дать им пространство для того, чтобы вдохнуть полной грудью и попытаться осознать, что они действительно нуждаются в переменах.
Я понял это на своем горьком опыте в результате тесного общения со своей матерью. Всю свою жизнь она страдает от хронической тревожности, которую категорически отказывается лечить. Ее жизнь насквозь пропитана пессимизмом, который она сама считает «реализмом», и все ее привычки и шаблоны поведения лишь глубже затягивают ее в эту бездну.
Если в какой-то день она совершенно ничем не обеспокоена, это можно считать практически чудом. Стоит ее разуму ухватиться за какую-то проблему – неважно, реальную или мнимую – и он ее уже не отпускает, обсасывая и обгладывая, словно собака кость. Остается лишь ждать, пока от этой кости ничего не останется, и она переключится на что-то другое. И она готова ныть и ныть о своем очередном беспокойстве любому члену семьи, которого ей удается изловить и заставить ее слушать.
Я из тех людей, которые верят, что не бывает неразрешимых проблем, и взялся за эту со всем пылом и жаром. Раз за разом предлагал ей советы и решения, которые, как я считал, могут помочь ей более эффективно справиться с тревожностью. К сожалению, такой подход к людям, похожим на мою маму, зачастую не только не улучшает ситуацию, а делает ее лишь хуже. Когда кто-то говорит моей маме, что она неправа, она может ощетиниться, как еж, особенно, когда ей указывают на негативные последствия ее поведения.
Как-то раз, доведенный до отчаяния, я предложил ей выкроить минутку и воспользоваться услугами психолога или психотерапевта, сопроводив этот совет заверением, что это непременно поможет ей почувствовать себя лучше. До конца своих дней не забуду, что она мне ответила – слишком уж больно мне было это слышать: «К психотерапевту меня посылаешь? Да ты на себя посмотри! Десять лет уже к мозгоправам ходишь, а как был чокнутым биполярщиком, так им и остался!»
После нескольких разговоров, прошедших в подобном ключе, я решил, что с меня хватит. Я был просто обязан отстраниться от нее — хотя бы для того, чтобы сберечь свой здравый рассудок и благополучие. В разговоре с ней я избегал любых тем, кроме наиболее нейтральных и общих. Я не общался с ней ни о политике, ни о религии, ни на любую другую тему, которая потенциально была способна нас рассорить. А когда она начинала свои многочасовые тирады о том, как на нее ополчился весь мир, я ограничивался ответами вроде «Да, конечно, мама», или «Ну конечно же, ты права», попутно думая, как бы мне тактичнее избавить себя от необходимости все это выслушивать и откланяться.
Но этот механизм защитной адаптации работает лишь ограниченное время, и с каждым разом срабатывает все хуже и хуже. Вскоре я понял, что он совсем перестал меня устраивать, ведь я определенно не хотел видеть мою маму в почти постоянном состоянии эмоционального стресса из-за попыток удержаться на месте под натиском набегающей волны тревожности.
Но ведь я уже испробовал все возможные подходы… или нет? Я пришел к выводу, что должен сделать что-то новое, что-то такое, чего я не делал раньше. И вместо того, чтобы после очередного неприятного разговора пытаться пичкать маму непрошеными советами или переходить в режим игнорирования, я сделал паузу. И использовал это время для того, чтобы подумать над тем, как мое собственное поведение в прошлом повлияло на эту проблему и не усугубило ли оно ее. Я понял, что должен принять ответственность за свою собственную роль в этой ситуации.
А еще я понял, что очень многое в данной ситуации зависело от того, как я слушал собственную мать. Точнее, от того факта, что я ее совершенно не слушал. Вот что мне нужно было понять: умение слушать может дать тем, кто вам дорог, именно то свободное пространство, которое им нужно. Для того, чтобы обдумать и изменить те деструктивные шаблоны поведения, которые негативно влияют как на их жизнь, так и на вашу.
Итак… умеете ли вы слушать?
Считаете ли вы себя хорошим слушателем? Раньше я определенно считал себя таковым. К сожалению, если вы похожи на меня, весьма вероятно, вы существенно переоцениваете свою способность слушать собеседника во время разговора.
Устройте себе испытание. Когда вы в очередной раз влипнете в неприятный разговор с близким человеком, постарайтесь присмотреться к нему повнимательнее. Подумайте вот о чем… когда он что-то вам говорит, действительно ли вы обращаете внимание на то, что он говорит? Или же вы начинаете пытаться сформулировать ваш ответ еще до того, как ваш собеседник закончит очередную фразу?
Если вы поймете, что верно именно последнее, не будьте к себе слишком уж строги. Желание поделиться с любимым человеком своими мыслями и предложениями, в особенности, если вы считаете, что они могут помочь им выбраться из сложной жизненной ситуации, вполне естественно.
К сожалению, наша забота и беспокойство зачастую воспринимаются ими, как прямое или завуалированное оскорбление и вмешательство в их жизнь, и в таких ситуациях лучшее (и часто единственное), чем мы можем им помочь – это внимательно их выслушать.
Словом, делая совершенно противоположное тому, как я вел себя с мамой. Когда она пыталась выговориться мне о том, что действительно и неподдельно ее беспокоило, вместо того, чтобы слушать ее по-настоящему, большую часть времени мой разум был занят поиском возможных решений ее проблем.